Волчья кровь - Страница 43

Такой, относительно безоблачной, ситуация виделась Ясе еще вчера, но сегодняшний день внес свои коррективы, добавил, так сказать, остроты ощущениям. Одно дело – поступиться некоторыми моральными принципами, и совсем другое – рискнуть собственной шкурой.

А все благодетель! Ведь чуяло сердце, что есть в этой истории двойное дно, что шальные деньги обещаны Ясе отнюдь не за красивые глаза. И глупо сейчас убеждать саму себя, что от ее решения ничего не зависело. Стоило только попросить, и Петя подключил бы Зорича. А Зорич многое может, глядишь, и вытащил бы ее из того дерьма, в которое она вляпалась. Вытащить-то, может, и вытащил бы, да вот только означало бы это для нее одно – жирный крест на всех дальнейших планах. Так что нечего теперь… Снявши голову, по волосам не плачут. Глядишь, все и обойдется, она же везучая…

Волчий вой вспугнул мысли, заставил Ясю сначала вздрогнуть, а потом спрыгнуть с кровати и, как есть, босиком и в ночной сорочке, подойти к приоткрытому окну. Сверху, с черного неба, на нее пялилась луна, большая и почти идеально круглая, заставившая вспомнить жуткие истории про волколаков, оборотней, вампиров и прочую ночную нечисть. Оно, конечно, все это сказки, но до чего ж страшно! И даже тот факт, что комната суженого рядом, считай, через стеночку, нисколько не успокаивал. Во-первых, она девушка гордая и, случись что, на помощь звать не станет, а во-вторых, стеночки-то в замке не фанерные, полметра толщиной, если не больше, тут хоть благим матом ори, неизвестно, услышат ли.

Точно в опровержение Ясиных мыслей об особенностях замковой акустики снаружи, со стороны коридора, послышался странный звук, не то хлопок, не то щелчок. Осторожно, на цыпочках, она подбежала к запертой двери, прижалась щекой к шершавому дереву, заглянула в замочную скважину. В тусклом свете стилизованных под факелы светильников мелькнула и тут же исчезла какая-то тень. Яся успела заметить лишь подол длинного, до самого пола, платья. Может, служанка? Мало ли какой у них тут график? Вероятно, у челяди есть и ночные смены…

Яся уже возвращалась к кровати, когда где-то рядом послышался тихий вздох. Вообще-то она привыкла считать себя смелой и отчаянной, но на сей раз сплоховала. Ужас шершавым языком лизнул босые пятки, забрался под сорочку, заставил волосы на голове зашевелиться. Яся волчком закружилась по комнате, прислушиваясь, всматриваясь в притаившиеся по углам тени. Звук повторился, на сей раз еще ближе. Не вздох даже, а стон. А потом погас свет, и комната утонула в кромешной темноте…

– Мамочки… – Собственный голос сделался хриплым и незнакомым. – Да что же это такое?…

Главное – без паники, Ганна говорила о проблемах с электричеством. Вот сейчас как раз одна из таких проблем, пара минут – и включится запасной генератор. А если не включится?…

Полувздох-полустон, дуновение ветра, запах костра и мокрой шерсти, а еще сковывающий ледяными кандалами ужас. А луна ведь совсем неяркая. Отчего же казалось, что яркая, не видно ничего…

– Кто здесь? – Туалетный столик где-то рядом, а на нем – канделябр. Вспомнить бы только, с какой стороны. – Я сейчас закричу. – Детская угроза, но уж какая есть. Все, хватит стоять, канделябр еще нужно зажечь, а стоны… ерунда все это, послышалось. Ветер шумит, вот и чудится…

Разворот на цыпочках, осторожный шаг в непроглядную тьму, еще один. Босым ногам холодно. Да что же это за комната такая стылая… как склеп…

Под руками что-то гладкое. Не подсвечник – зеркало. Значит, дошла. Да когда же этот чертов генератор заработает? И спички где?

Едва ощутимое, ласкающее прикосновение к обнаженному плечу выбивает из легких весь воздух. Хочется закричать, а воздуха нет… И прикосновение больше не ласкающее, плечо сжимают холодные пальцы, тянут назад, утаскивают прочь от канделябра и свечей…

И ведь не защититься, не отбиться, под руками только зеркало да железные грифоновы морды. Зеркало чернее черного, ловит темноту прохладной своей гладью. Сначала темноту, потом лунный свет, потом лицо…

Белое, точно мукой припрошенное, глаза-уголья, не то оскал, не то улыбка, черные волосы, серое платье… Всего какое-то мгновение, а в памяти до конца жизни черно-белым негативом вот это нечеловеческое лицо, и холод чужих пальцев на коже, и полувздох-полустон, и собственный визг…

…Свет зажегся не внезапно: сначала люстра затрещала, затем истерично замигала, вспарывая пространство комнаты нестерпимо яркими всполохами, и только после этого кромешная тьма отступила окончательно. Яся обернулась, ожидая увидеть позади себя незваную гостью, готовая дать отпор, но натолкнулась на пустоту. Никого. Пусто. Только запах… жженая полынь, мокрая шерсть… А еще громкий стук в дверь.

– Эй, ты там в порядке?! – Голос у суженого злой и растерянный. – Чего орешь?

Подолом сорочки Яся вытерла мокрое от испарины лицо и подошла к двери.

– Открывай! – Стук стал настойчивее.

А с радостью! Ей сейчас компания нужна как никогда раньше, даже суженый для этого сгодится…

То ли замок в двери был слишком мудреный, то ли пальцы дрожали слишком сильно, но справиться с ним удалось не с первой и даже не со второй попытки. А когда наконец удалось, дверь распахнулась с такой стремительностью, что Яся едва успела отскочить в сторону.

Без привычных своих франтовских костюмов, без галстуков и шейных платков, с голым торсом, с торчащими из-под наспех натянутых джинсов трусами, лохматый и помятый со сна суженый выглядел нелепо. Какой там плейбой?! Какой граф?! Чучело огородное!

– Аккуратнее. – Яся попятилась, пропуская Закревского в комнату. Хоть и неприлично незамужней девице скакать перед посторонним мужиком в неглиже, но сейчас не до этикетов.